Ворон

Церковь Златой Софии 35

1.

Между Вороном и духовником монастыря общения получались в основном официальные, на Исповеди или по конкретному вопросу.
Потому, видимо, что просто у отца П. настроение было хорошее, то он, сам подойдя к шедшему в храм Ворону, и заговорил весело:
- Вчера мы смотрели старый фильм, э-э … Ах да, «Человек амфибия»… Помните эту советскую картину?
Ворон лишь кивнул, удивляясь непривычному - будто старые друзья-товарищи! - их общению. А сосем небольшого роста старый иеромонах продолжал веселиться:
- Помните в том фильме старого пирата?.. Так Вы на него похожи!
Улыбаясь, он провёл ладонью вокруг своего лица, тем самым намекая на экзотичную внешность Ворона.

Действительно Ворон, по природе своей высокий, широкоплечий, поджарый, но мускулистый и красным платком перевязанными длинными седыми волосами, для окружающих православных казался не обычным трудником в монастыре, особенно паломницам…

* * *

По пятницам иногда приезжали новобрачные пары, отдавая дань местной традиции, чтобы запечатлеть свой счастливый день, фотографируясь на фоне монастырских корпусов и старого дуба, по слухам, посаженного, якобы, самим патриархом Никоном.

Как-то однажды, спеша на огород и проходя мимо фотографировавшихся весёлых новобрачных, Ворон краем глаза увидел, а потом и услышал, как симпатичная и шаловливая невеста воскликнула своему – прости, Господи! - педикоподобному жениху, показывая рукой на Ворона:
- Ой! А я хочу во-он с тем «Будулаем» сфотаться!

Ворон, однако, лишь весело улыбнулся, а кивнув на жениха и покачав отрицательно головой, лишь сочувственно подмигнул невесте и поспешил дальше своей дорогой.

* * *

…Московская старушка-врач и духовное чадо отца П. подошла в храме к загрустившему Ворону и, без церемоний присев рядом, зашептала ему на ухо, якобы, по секрету:
- Батюшка П. ездил на днях в областной центр на общую встречу с патриа-архом.
- И что? – не понял Ворон.
- Как что, - опять зашипела на ухо шустрая старушка, - батюшка рассказал, что патриарх всем духовникам монастырей распорядился выявить и определить тех, кто способен служить экзорцистами… Ну бесов которые гоняют.
- И что? – пожал плечами Ворон и старушка-врач, обиженно насупившись, махнула на него, безнадёжного, рукой и отошла за колонну. Но дело-то своё она сделала, сбила ему Молитву, забаламутила голову посторонними мыслями, и так-то забитую собственными проблемами… Однако, промелькнула Мысль, что круг-то сжима-ается…
И он, не дождавшись окончания вечерней «службы» в храме, после Херувимской сразу же ушёл.

Проигнорировав ужин, задумавшийся Ворон, в сумерках вечерних и в одиночестве, медленным шагом - до самой ночи и закрытия калитки на замок - прогуливался по дорожке вокруг монастыря, иногда надолго останавливаясь полюбоваться красивым пейзажем под восходившим полнолунием, пытаясь заглушить неприятные воспоминания недавних событий…

* * *

Большой туристический станковый и потрепанный рюкзак на скамье сразу же привлёк внимание Ворона, как только он вошёл в собор. Он сразу же понял, что так правильно и удобно упаковать и таскать такой тяжёлый рюкзак мог только опытный странник!
Оглянувшись по сторонам в поисках хозяина рюкзака и не увидев его, Ворон вошёл в центральный зал храма и сразу же обратил внимание на среднего роста, темноволосого и ещё молодого мужчину, сильно загоревшим и обветренным благородным лицом, сосредоточенно вникавшего в процесс «службы», в руках перебирая чётки. И тут же пронзила Мысль – странник странника чует издалека!..

Как и ожидал Ворон, со странником тем уже после они встретились и разговорились на огороде, куда того отправили отработать питание и ночлег в монастыре. Оказалось, что странник из дальневосточного Приморья своим ходом – пешком! – добрался до здешних мест. Зачем?
- Видимо, наступил момент в моей непутёвой жизни, когда Сердца неожиданно коснулся Бог, и ради искупления грехов моих непреодолимо потянуло по Святым Местам России, - сам тому искренне удивляясь рассказывал странник.

Вместе работая на грядках, Ворон внимательно слушал увлекательный рассказ по Духу близкого ему пилигрима, как тот день за днём шёл по бесконечной дороге на Запад, не думая ни о заработке денег, ни как пропитаться, ни где переночевать, полностью полагаясь лишь на Бога, заходя иногда и останавливаясь по пути в монастырях.

- Как то несколько дней в Сибири шёл голодный, а в голове свербела почему-то мысль, что именно сегодня вечером буду сытый, - рассказывал пилигрим. – И вдруг прямо на дороге нашёл уроненную кем-то картофелинку и подумал: «Господи, Благодарю тя за эту картоху, конечно, но ведь насытиться ею одной мне не удастся, а скоро не только рюкзак не смогу нести, но и ноги свои не смогу передвигать…» Но иду и молюсь, отдохну на обочине и опять иду и молюсь… Когда доплёлся, наконец, до автобусной остановки, смотрю, там стоит человек, а перед ним мешок с картошкой, ждёт автобуса!.. Я и говорю ему: «Уважаемый, вот у меня есть одна картофелинка, но её мало, чтобы насытиться мне вечером, а путь ещё далёкий». И что же? Тот мужик развязывает мешок и только успел мне картошки полный котелок наложить, как подъехал автобус, и он укатил со своим мешком!

Слушая рассказ ИСТИННО ВЕРУЮЩЕГО, наконец, Человека, Ворона будто электричеством окатило по всему телу и Сердце возбуждённо колыхалось в груди!

- В другой раз – продолжал пилигрим, - также во рту пару дней ни крошки не было, лишь молился по обыкновению, как вдруг обогнавший меня автобусик остановился на обочине. Когда подошёл, открылась дверца кабины и сидевшая за рулём монахиня предложила меня подвести. Я отказался, но когда разговорились, она предложила пожить у них в женском монастыре, который находился немного в стороне от моего пути. Там я пробыл некоторое время, пока не восстановились силы мои. Потом меня снабдили всем необходимым, и я пошёл дальше. И так всегда получалось мне выжить по Молитве и по Воле Божьей.

Они беседовали долго, даже не замечая нудного труда, но когда раньше, чем наступило время окончания трудового дня, пошёл сильный дождь, они покинули огород и поспешили в кельи обсушиться.

Однако, на следующий день сразу после Литургии пилигрим подошёл к Ворону и как-то спокойно сказал:
- Договорился я, чтобы в вашем монастыре с недельку пожить, чтобы отдохнуть от дороги, помыться в душе, постираться. Но вчера ваш бригадир трудников после ужина спросил меня, почему раньше времени ушёл с огорода, а сегодня передал мне распоряжение Матушки И., чтобы после обеда покинул я монастырь.

Ворон только ахнул, до какой же подлости и стукачества мог опуститься «бугор»!
Но пилигрим лишь сказал:
- Не надо никого осуждать. На всё Воля Божья.

Однако, Ворон всё же подошёл к Матушке И. и спросил, почему паломнику тому аж с Приморья пешком добравшегося до этого монастыря, не позволили задержаться?
- Так надо, - спокойно ответила она. – Но Вы не переживайте.
- А если я попрошу Вас – опять спросил Ворон, - позволить ему хотя бы дня три побыть у нас, чтобы лучше подготовиться в дальний-то путь, да и поговорить нам есть о чём?
Но Матушка, как всегда, была непреклонна в своём решении:
- Просто воспримите это, как Волю Божью.
Тогда Ворона резко сказал:
- Но это воля – АНТИБОГА!

Тем не менее, Матушка И. глазом не повела, даже когда Ворон, намекая на «бугра» трудников, спросил:
- До каких же пор «зоновский фраер» будет стучать и Судьбами людей распоряжаться?
Матушки лицо словно окаменело, конечно, но Ворон посчитал нужным сказать, что думал:
- Вы второй раз отказываете в просьбе мне о МОИХ Людях, действительно СИЛЬНЫХ ВЕРОЮ и ДУХОМ своим. Не в пример местным фальшивкам. Стало быть, лишь прохиндеи и ненастоящие монахи удел этого монастыря?

Они не поругались, конечно. Но копилка сомнений в Душе Ворона начала трещать от переизбытка, опасно и уже неизменно грозя вскоре лопнуть.

* * *

…Обо всём об этом крутились грустные мысли в голове Ворона, когда он медленно проходил по дорожке вдоль внешних стен монастыря.

Конечно, даже после того, как Матушка И. обычно уступавшая Ворону, более опытному в огородно-хозяйских вопросах, всё же неизменно ему ПРОТИВОСТОЯЛА, когда дело касалось ЕГО Людей, о неизбежном появлении которых был предупреждён он весьма необычно, тем не менее, он не осуждал её, прекрасно ведая и понимая таковую её – как одной из противоположных сторон Златой Софии - Суть Внутреннюю.

Но однажды у себя на усадьбе он услышал крик ворона над головой и, глянув на небо, сосчитал ДВЕНАДЦАТЬ этих благородных птиц, пролетавших прямо над ним В СТОРОНУ МОНАСТЫРЯ. Но после некоторой паузы над ним ТУДА ЖЕ пролетела и огромная стая, как сосчитал, ровно из СЕМИДЕСЯТИ воронов!

Сам же он, уже в то давнее время отнюдь не новичок, что касалось не только эзотерического, или даже ДУХОВНОГО Знания, но и СОЗЕРЦАТЕЛЬНОГО Понимания энергетически-символического Бытия, - даже и не сомневался, что символизировали над ним пролетевшие 12 воронов и потом ровно 70 этих же птиц…